На этот раз, для разноообразия, была командировка. Левку послали с работы, а я ("как декабристка" — по определению друзей и знакомых) примазалась к этому мероприятию. Левка же, в свою очередь, примазался к моему певоначальному труду, и соответствующие части будут выделяться курсивом.
По всему поэтому места мы не выбирали, путешествовать внутри особо не путешествовали, ну, и впечатления, соответственно, относительно скудные. К тому же, райончик выпал вовсе не туристический, "аттракций" там немного, а ширится и растет индийский хайтек.
Прилетели мы в Бомбей, который, как оказалось, называется еще Мумбай — так даже на билетах пишут (индусы позже объяснили, что это англичане все переврали, а Мумбай — исконное название). Еще оказалось, что население там порядка 16 миллионов (желающие легко могут посчитать, сколько раз это покрывает Израиль). Но это мы узнали уже потом, из книжки. А когда под крылом самолета возникли из темноты улочки, освещенные светом из окон и открытых лавок, и в этом полумраке угадывалось огромное количество людей, возникло ощущение чего-то незнакомого, чуждого и не манящего. Обещанные восемь часов полета сократились до семи — попутные ветра, так нам объяснили (как и в век парусников, нам важен попутный ветер :). В здании аэропорта — кондиционеры, прохладно. Указатели, ленты транспортеров с багажом, обычно.
Поскольку правильной пересадки в Хайдарабад, куда мы стремились (Гайдаровск по-нашему?), не было — пришлось заночевать. При заказе такси тебя спрашивают, хочешь машину с кондиционером или без (Pre-paid taxi, чтоб получить квитанцию — иначе фиг получишь, как выяснилось, опять же, позже). С квитанцией выходишь на улицу — и тут на тебя обрушиваются все сорок градусов (ну, может, чуть поменьше — вечер, темно), приставучие тетеньки с малыми детьми, а также добровольцы, которые хватают и тащут чемоданы. В багажник поместился только один чемодан, и то пришлось веревочкой подвязывать. Остальные — в салон, после чего добровольцы стали требовать мзды, удовлетворились малой.
Я в салоне поместился с трудом — голова упиралась в потолок, и вообще машинка выглядела смешно и подозрительно, но оказалось, что так выглядит множество бомбейских такси (не скажу за весь Бомбей — больно велик). Проехали по ночным узким улочкам — часть все же освещена фонарями. Какой-то сюр, кино, полутьма, движутся люди и машины (вообще уличное движение — отдельный рассказ), по сторонам дороги — развалюхи, сарайчики какие-то, на тротуаре сидят оборванные люди, спит народ в большом количестве прям на земле. Голова уже слегка идет кругом, но тут — приехали, "Мариотт", пять звезд, перед входом зачем-то пылают пять огроменных факелов, внутри все красиво, все нарядны и обходительны, номер ("с видом на море"), ванна, ну, как обычно.
Продрав глаза утром, мы обнаружили, что находимся на шикарном морском пляже — но, не солоно хлебавши, заспешили на самолет в Гайдаровск. В самолете отведали чисто индийского завтрака (мясо с картошкой), от которого долго еще все горело во рту. Зато в Гайдаровске нас встретил наш личный шофер и отвез в отель Grand Kakatiya Sheraton Towers, не хухры-мухры. А на дворе, между прочим, опять за 40 градусов.
Отель, как и всякий 5-звездочный — красивый до не могу и располагает жить в нем вечно. От израильских отличается нетривиальной нумерацией этажей, вызывающей в памяти незабвенного Джона Малковича с его седьмым с половиной этажом. У нас же в отеле этажи нумеруются так: 0, L, 11, 12, 14, 15, 16. На 13-ом, надо думать, обитает Человек-Овца, а на остальных — и подумать страшно. Особенно понравились два стакана на тумбочке у койки — видимо, анекдоты про программиста дошли и досюда. Хайтек.
Служащие отеля — это, скажу я вам, нечто. Левку зовут сэром, меня — мэм (мадам, то есть). Ужас! При встрече — Yes, sir! Yes, Ma-am! и чуть ли не поклонятся. Стоит оглядеться по сторонам, кто-нибудь подскакивает и спрашивает, чего надо — а как скажешь чего, так тебя проводят до места и дверь придержат. Интересуются, как мы себя сегодня чувствуем. В общем, ребята — у кого там застарелый комплекс неполноценности или нереализованная мания величия — всем сюда в Индию. Не только же за духовным просветлением.
Честно говоря, были, были в этом отеле еще странности. К примеру, в первую неделю нашего пребывания добрые люди после обеда приносили в номер фрукты. На вторую неделю фрукты носить перестали — зато на ночь стали приносить какие-то белые тряпочки и расстилать их возле кровати. Мы уж и на колени пробовали вставать помолиться, и на голову примеряли — все не то...
А еще: стоит нам вернуться в номер после семи вечера — глянь, постель разобрана: спать, мол, пора. А я, если кто не знает, пишу всю свою графоманию на лэптопе, полулежа на диване — мне так думается лучше. И вот, однажды мы вышли поужинать, возвращаемся — а постель заботливо разобрана, белоснежная такая, а на ней — компутер, ну прям все как лежало на покрывале, так и лежит себе на простыне: сам, мышь, блок питания, книжки — прям хочешь спать ложись, хочешь — работай...
Еда — это отдельная песня. Все остро до невозможности. Но в гостиничном ресторане и в некоторых других имеется раздел Continental food, откуда мы и питались. Из нашего гостиничного буфета этот вид пищи сметался в первую очередь, поскольку в гостинице было много не-индусов. Но даже и этот Continental food, и даже после наших многократных заклинаний Not hot! No spices! No spices! — умудрялись готовить так, что еще долго все горело во рту. К примеру, весьма характерно, что в нашей ("континентальной") солонке обычно три отверстия, а в перечнице — два. В Индии — наоборот. Или орехи: у нас их жарят с солью, у них — с перцем.
Но если даже и не остро, то по вкусу непривычно. Однажды попробовали такой вполне фотогеничный оладушек, только назывался он "утапам" — нет, не пошлО, ну не оладушек, а черт-те что...
На выходе из любого едального заведения стоит такое блюдечко, а на нем мелкие горошки разных расцветок: есть мятного вкуса, есть еще какого-то. Народ прям закидывает их в пасть из горсти и жует.
Шофер у нас был персональный. Вроде, дико звучит поначалу — а ведь совершенно непонятно, как без него. Нас еще дома инструктировали: "Не вздумайте там сами водить машину, левостороннее движение — это только семечки. Если надо перейти улицу, попросите шофера, он перевезет". Ну, все правда. Улицы мы все же переходили, но не более того. Как они здесь ездят, рассказать невозможно, и почему при этом не происходит ежесекундных столкновений — умом не понять. Светофоры есть (кстати, в Хайдарабаде на большинстве больших улиц двух-трехрядное движение — а на маленькие мы не заезжали), на красный свет — стоят, но не совсем. А перекресток без светофора проезжается вообще удивительным образом — два перпендикулярных потока движутся одновременно, каждый в своем направлении. А местами еще стоят регулировщики, пытаются чего-то регулировать. Тоже вписываются в процесс, как могут. При этом все гудят непрестанно, но мы ни разу не слышали, чтоб они орали друг на друга. Может, (не)повезло.
Специфический транспорт — моторикша: мотороллеры с кабинкой, все одинаковой расцветки, как такси (в Бомбее они черного цвета, в Хайдарабаде — желтого). Есть и автобусы, большие, толстые и весьма помятого вида, хотя сверху все закрашено и оклеено рекламой. Ездят с открытыми дверьми, и народ часто входит-выходит на ходу.
В гуденье тоже своя иерархия — вот мы гудим, и всякие там рикши отваливают в левый ряд, уступают дорогу. Но ежели Мерс какой сзади бибикнет, или там "Тойота" — тут уже нам надо отваливать. А ежели гудишь-гудишь, а дорога не освобождается, тут уж пересекаешь осевую и едешь по встречной — там ведь тоже три полосы, встречным двух должно хватить. Нервные пассажиры на дорогу не смотрят. Думают о вечном.
Масса двух-трехколесного всякого транспорта, на мотороллерах ездят целым семейством — пять человек запросто. Не поверили себе, пересчитали — пять и есть.
Женщины в сари садятся на мотороллер боком. Это если сзади, потому как женщина в сари может и вести мотороллер. Если при этом в шлеме каком-нибудь замысловатом — вообще прикольно. Кстати, женщин в сари — большинство. Много красивых — и женщин, и одежек.
А у мужиков популярна форма типа военной. С погонами, аксельбантами. Всякие охранники у входа и в прочих разных местах так одеты — например, в универмаге: стоит у входа в примерочные кабинки, и по одежке — крутой десантник, синий берет или еще какой. А так — сугубо мирный человек, вежливый, за штанами следит.
Мусульман много в Хайдарабаде (раньше, говорят, до 60% было, теперь вроде выравнялись — хайтек). Так что встречаются женщины все сплошь черные, и лица закрыты — только щелочка для глаз.
Ну, мы к мусульнанам настороженно по определению, но эти вроде мирные.
А вообще, иногда приходится напоминать себе, что ты в Индии, а не на Ближнем Востоке: минареты кой-где торчат, лавки местами вполне напоминают южный Тель-Авив.
Огромное множество лавок передвижных: тележка на двух здоровенных колесах, на ней — товар. Ну, конечно — велорикши, навалено у него там на тележке — выше головы, упирается в педали потохоньку. Коровы на улицах встречаются. Меньше, видимо, чем в других местах, но все ж. Быки везут какую-нибудь телегу, запросто.
Город-то огроменный, и строения в большинстве своем — не многоэтажки, так что территорию занимают соответствующую.
Совершенно загадочная манера качать головой — из стороны в сторону, больше всего похоже на игрушечных будд, были такие в детстве, а на языке наших жестов этот означал бы укоризну. Здесь же, видимо, что-то вроде кивка, хотя и кивают они тоже иногда. А в чем разница — спросить не у кого было.
Ослепительно белые зубы у всех. Чем-то особенным чистят. Просто нечеловечески белые.
И что потрясает, так это женская одежка. Разновидностей всего две — сари и чумидар (на слух — за точность не ручаюсь). Сари состоит из трех частей: кофточка короткая, юбка длинная, а стык обмотан длинным полушалком, конец перекидывается через плечо. Вторая разновидность тоже из трех частей: порточки, длинная рубашонка и шарфик. Но расцветки — удивительно приятные, не режет глаз ни одна, а многие просто радуют. Вкус отменный, причем независимо от места. То есть, на обслуге в отеле сари выглядят побогаче, но и женщины на стройке выглядят так же нарядно — в смысле благородства цветов.
Стройка — особ статья. Стройплощадка выглядит обычно — ямы, арматура, бетон. Но технология земляных работ для непривычного глаза удивительна: мужик копает чем-то вроде кирки, насыпает землю в корзину, передает женшине, которая терпеливо ждала рядом этого момента. Женщина ставит корзину на голову и относит в сторонку, высыпает.
Хайдарабад выглядит гораздо лучше, чем Бомбей. Гораздо шире улицы, почти нет нищих-попрошаек. И вообще, эта «дыра», о которой еще месяц назад мы и слыхом не слыхивали, оказалась огромным городом (на самом деле — это два города-близнеца: Хайдарабад и Секундарабад) с населением около 5 миллионов — аж совестно сделалось за собственную серость. Это был первый из мифов, с которыми мы прибыли в Индию.
Мифы рухнули в один день. Словарный запас нашего шофера ограничивался тридцатью английскими словами, комаров никаких не было, а «все» хоть и дешево, но стоит не копейки. А многих хороших вещей, таких как, например, красное вино, нет вообще. К примеру, нам пытались продать бутылку портвейна за 90 шакалов, и шампанского — за 120. Так что вот вынужденно вели трезвенный образ жизни. Лишь однажды Левка засмотрелся в ресторане на поллитру "Короны" — да так, что велел принесть ему заодно. И сколько же эта зараза, оказалось, стоила? — 55 шкалей (12 баксов), вот чтоб мне с места не сойти! После этого случая Левка еще несколько дней нервно вздрагивал при виде пива...
Еще один миф образовался прямо на месте и тут же рухнул. Рони — здешний израильский резидент и начальник — сказал, что внутренние полеты очень дешевы, и на уик-энд можно слетать в Гоа и Тадж-Махал. О, Тадж-Махал, сказала я, — о! — и пошла выяснять, сколько стоит. Оказалось, около 500 долларов на брата. Пришлось временно отставить и удовольствоваться местным храмом под названием Бирла Мандир.
Хоть и относительно недавнее оказалось сооружение (в 76 году построенное), но зато из белого мрамора и вполне такое индуистское. Мы совершили туда паломничество босиком в пестро-разноцветной толпе индусов — по-моему, мы там одни были белые.
А на следующий день (а точнее, вечер — раньше пяти часов лучше на улицу носа не казать) поехали смотреть главную местную достопримечательность под названием Голконда Форт — древнейшую крепость и резиденцию местных султанов. По дороге от нашего шофера произошла-таки какая-то польза: за 2 километра от Форта он остановился и сказал ключевое слово «seven tombs» — и это было очень кстати, потому что я планировала на эту достопримечательность целый другой вечер.
И эта-то достопримечательность оказалась еще покруче форта — уж во всяком случае, не видали мы такого сроду и вряд ли еще увидим: штук 20 эдаких сооружений с куполами (семь — это только больших), где похоронены те самые султаны и все их мохнатые дети. Вот тут, наконец, чувствуется, что существенная часть населения Хайдарабада — мусульмане. Кроме нас, на территории ошивалась куча индусов — многие сидели на травке (а точнее, песке), которые помоложе играли во что-то вроде лапты (крикет, как нам потом объяснили) — и маленьких таких, полосатых бурундучков (бурундучки больно шустрые, на фотке вышли плохо).
В Голконде хотели было взять проводника, да с трудом отбились, обнаружив, что плохо понимаем его акцент. Левка героически и в рекордный срок (неотвратимо темнело) взлез на самую вершину, а я — почти. В 7 часов забурились на свето-звуковое представление — прямо там же, внутри — уже окончательно слившись с местным населением в экстазе. Выглядело это так: попеременно освещались разными цветами разные части форта (а это штука большая, красивая, живописно разрушенная войсками Великих Моголов), а голоса за кадром разыгрывали нечто, должное отражать многовековую его историю. Султан Кули сменился султаном Мухамедом, затем Ибрагимом, затем появилась прекрасная Падма — но тут мы сломались и сбежали домой. Потому как назавтра предстоял первый тяжелый рабочий день, а Левка должен был вспомнить, чего он должен рассказывать индусам.
Назавтра, только что Левка ушел на работу, — через три минуты возвращается: в лифте с ним оказался индус в начищенных черных ботинках — видимо, так блестели, что Левка невольно перевел взгляд на свои ноги — и обнаружил на них кроссовки. Вернулся, обул ботинки, согласно dressing code, убежал обратно в лифт. По поводу рубашки в клеточку не вернулся :).
Рабочая неделя себе миновала, как не бывала, — и снова надвинулись выходные. В выходные неприлично сидеть дома и надо гулять. На субботу Рони запланировал поездку в местную достопримечательность под названием Film City. Этот City оказался километрах в 50 от города. Там они, вроде, и кина снимают, и актеры в гостинице живут, и хостель какой-то на территории, и теплица для растений — зачем все это там, не совсем понятно. А также это есть место для развлечений. «Индусы говорят, что есть два места, обещающие райские блаженства, — вещал белозубый, непрестанно улыбающийся во весь рот и радостный гид — сам, собственно, рай — и эта самая Рамоджа». Недоброе я стала подозревать уже тогда, когда обнаружила на входе кафе и комнату для ожидания без малейшего намека на кондиционер. Но зато оказалось, что можно заказать пакет VIP (ой, как здорово — всего 70 шекелей, включая личный автобус с кондиционером, обед и еще какую-то закусь! — радовалась Ронина жена Мири). Ну и вот, закусь принесли чин чинарем, и автобус вскоре подали, а вот кондиционер, как оказалось, в пакет VIP не входит. Хотя гид на вопрос Мири о кондиционере два раза убедительно повторил Yes, Ma-am.
О Нейвид, певец зимы и хамсинов — не раз я тебя вспоминала за эту поездку и в той, и в другой ипостаси. Ни чудесные дворцы, ни пещера со злыми духами, ни парки, ни магазины сувениров, ни красочные народные пляски не радовали мою душу, а особенно тело: на дворе, повторяю, 40 градусов, а кондиционеров — нет нигде. Зато — персональный гид. Впрочем, я немного очнулась от этого липкого кошмара, когда нас привели в такой ковбойский городок: там эти ковбои стреляли, прыгали с крыши, лягались ногами, падали в колодец, кормили деревянную лошадь — ну, чего там положено делать ковбоям, и все это в славных таких декорациях и костюмах Дикого Запада, с одной только разницей: у ковбоев были темные индийские лица. Смотрелось офигительно.
И вот, наконец, настал тот самый момент, когда мы поняли наконец, что за райское место эта самая Рамоджа. Когда через три часа этой мокрой бани нас как очень важных персон (чтобы различать, на нас наклеили желтую наклейку, а на не очень важных — зеленую) нас доставили в шикарную кон-ди-ци-о-ни-рованную гостиницу на обед, мы поняли, наконец, в чем оно щастье.
Накопив внутри живительный холод, я милостиво согласилась поглядеть еще пару аттракций (не больше) — и домой. Тут уж была очередь Мири заявить, что никаких аттракций, домой — сейчас. Мы спросили гида, не может ли он нас прям сейчас отвезти к выходу. Yes, Ma-am — отвечал гид.
Таким образом, мы попали в еще пару мест, включая очаровательную зеленую лужайку, изображенную на фотке (у меня еще хватило заряда холода оценить ее очарование) — и опять попросили гида увезти нас отсюда. Yes, Ma-am — сказал гид. И тогда мы еще поездили мимо всяких зданий, среди которых были несколько центральных тюрем разных национальностей, железнодорожный вокзал, Тадж Махал и другие индийские святые места, а также ряд различных присутственных мест, как например: с одной стороны здания — больница, с другой — аэропорт. Даже самолет там был: с одного боку у него был день, с другого — ночь. Вот ведь дурят нашего брата. А с другой стороны: ну так ли уж сложно найти для съемки неподалеку такие недоступные места как вокзал, больница, аэропорт?
Ну, в общем, сговорчивый гид отвез нас в конце концов к выходу, а чтоб день прошел не зря, нам выдали подарок. Даже два. Но как это используют, мы не знаем. Приходите в гости отгадывать, как используют. Кто отгадает, получит один экземпляр в подарок. Второй — чур! — оставляем себе на память. (Update: уже подарили).
В общем, чтоб утешиться после такого не очень удачного мероприятия, мы поехали искать шопинг. Со второй попытки нашли изумительный магазинчик, не значившийся в конвенциональных списках, где Мири покупила семь кофточек, а я — четыре. День прошел не зря.
Тут уместно написать про магазины промтоварные. В некоторых найти что-нибудь совершенно невозможно, потому что добрые работники универмага навешиваются на тебя гроздями по пять, и умоляют объяснить, чего же тебе такого надо — найдут. Из таких магазинов в ужасе бежишь — и не объяснить ведь, что, может, и купила бы, если б не приставали... А есть такие, где совершенно изумительные вещи местного производства, нормальных расцветок (а не таких, на каких натыкаешься нынче в Израиле в большом количестве — видно, в моду вошли), причем оно на мне (!) сидит нормально (а на мне, как правило, ничего не сидит нормально). Да к тому же еще и не пристают. Вот этот и был такой. Если кого занесет в этот город, то вот список этих магазинов: Shopper stop, Lifestyle, и самый лучший — Pantaloon.
В общем, после такого бурного дня назавтра уже хотелось прохлаждаться в отеле. Но стало совестно, Индия ж все-таки. Поэтому поперлись в городской музей. В музей вход, кстати, для местных — 15 денег, для иностранцев — 100, типа, как в России. Забавно было бы спросить: "А с чего вы взяли, что я иностранец?" Ну, да, иностранец. Конечно.
Музей носит имя Салар Джунга III — он-то и собрал эту офигительную коллекцию. Из чего, в частности, понятно, что были еще I и II. Мне лично по изучении зала, посвященного этим Салар Джунгам, больше всего понравился первый, потому как по внешности — ну вылитый Ландау. А третий не показался, хилый такой и на араба похож. Но по мере того, как мне показывали его школьные тетрадки, посуду, спальню и фотки в обществе английских лордов, я постепенно проникалась — и прониклась. Особенно проникновенна была фотка Салар Джунга III в окружении двух десятков членов масонской ложи. Вот те на! А я-то думала, масоны себя не афишировали, вот так вот фотографируясь в полном составе. Или?
А вообще-то музей очень интересный — здорово, что туда выбрались. В конце концов, полтора часа без кондиционера я точно могу, да. Салар Джунг чего только не собрал: и миниатюры индийские, и ткани, и ковры, и посуду, и мебель, и древности всякие. Да, вот еще смешно: мебеля там такие резные, красивые выставлены — и таблички при них: 17 век, 19 век, 20 век... История...
Идем мы по коридору, перед нами идет семья индусов: родители и трое детишек — как всегда, в обалденно красивых одеждах, но не в этом суть. А в том, что детишки на нас непрестанно оглядываются. В конце концов девчушка — лет семи – останавливается, протягивает мне руку и улыбается ослепительной белозубой улыбкой: Hello! Ну, мы представились друг другу, с Левкой они тоже познакомились, познакомились и с младшим братиком — Hello! — и улыбка до ушей! — и все довольные пошли дальше. Это уже не первый раз мы так развлекаем местное население. Район совершенно не туристский, поэтому иностранцев здесь мало.
Многочисленные индуистские боги, взиравшие на нас со своих стендов, вызвали наконец желание упорядочить разрозненные сведения на эту тему. А то кроме «Хари Кришна Кришна Хари», «Шива — многорук, клыкаст» и «индийские боги, кто они?» ничего в голове на эту тему и не нашлось.
Пришлось немало мусора перебрать в Интернете, пока не наткнулась вот на этот симпатичный сайт: здесь, вроде, толково все объясняется — и в основном совпадает с тем, что написано в путеводителе. Поглядите там на чудного Ганешу — со слоновьим хоботом... На русском ничего хорошего, кроме обсуждения вопроса, можно ли будет в Москве приносить жертвы индийским богам, не нашла.
Кстати, мы спрашивали Рони и Мири, как отличать мусульман от индуистов. Алгоритм такой: если раскраска между глаз, значит — индуист (1). Раскраски, кстати, мы видели разных форм и цветов — зависит от того, какому богу сегодня молился. Если дамочка вся в черном, и только глаза из щелочек — значит, мусульманка (2). Если не (1) и не (2) — значит, они нерелигиозные, и тогда — только по имени. Про нашего шофера по имени Самайя они уверенно сказали, что имя мусульманское, и вдруг однажды он явился с красной черточкой на лбу...
Но вернемся к музею. На втором этаже усердного посетителя ждет приятный сюрприз в виде двух кондиционированных залов: японского и китайского. Даже вне зависимости от этого бонуса залы очень приятные и интересные — хотя абстрагироваться от кондиционера, конечно, трудно.
Перед китайским залом висит плакат с изображенным на нем Шерлок-Холмсом и прикольной надписью (вот ведь гады, фотики отбирают перед входом, но мы вдвоем запоминали и запомнили):
Chewing Pan Zarda, Tobacco and Gutka and spitting on the floors and walls of the corridor is strictly prohibited!
Ну очень теперь хотелось зажевать пан зарду и гутку и поплевать немного на стены коридора — но не было с собой. Поэтому, чтоб жизнь медом не казалась, мы спустились на первый этаж, поглазели еще на детские игрушки позапрошлого века — и отправились домой, усталые и довольные.
Ну, рассказывать можно бесконечно, надо где-то и точку поставить. Поняли мы, что Индия — страна контрастов, и Хайдарабад — вполне себе город контрастов, и нельзя объять необъятное. Но можно стремиться.